Родился с серебряной ложкой во рту, как же! Сами бы попробовали. Знаете, как от нее тошнит?

Адама тошнит лет с... шести? Да, где-то в этом возрасте его начало слегка воротить от мысли, что, вообще-то, всем на него плевать. Не в смысле что его привязали к батарее и ушли гулять всей семьей, нет. В смысле, что все знают, что у его родителей всё схвачено, а значит, отпрыск может отмачивать что угодно. Вообще насрать.

Похвалим его за проваленный тест по математике, уволим учителя.

Запер нового учителя в туалете, натолкав жвачку в замок? Ах, какой... одаренный!

Сжег тетрадь? Какой оригинальный способ самовыражения! 

Ешь овсянку, не сутулься.

Родители - крутые шишки, да. Адам ни в чем никогда не нуждался, и по нему это видно. Нет, он не затыкает любую проблему деньгами. Он просто вообще о них не думает. Честно говоря, всю свою жизнь находясь в тени родителей, он вообще не привык сильно о ком-либо думать. Он привык злиться. 

Да, когда тебя считают дорогой мебелью, это охренеть как злит. И Адам охренеть как злился: каждая последующая выходка была жарче предыдущей, а воз и ныне там - его никто не видит. Ну, кроме няни-мексикоски, которая дает подзатыльники за расистские шутки, и её дочурки, питающейся объедками. 

Не сутулься!

Однажды Адам сказал няне, что сломает ей руку, если она еще раз его тронет. Дочурка юмора не оценила. С тех пор у Адама обожжена рука, а с Нив установилось хрупкое перемирие. О том инциденте Карвер родителям не рассказал. Наоборот! Его хоть кто-то увидел и был с ним честен, и с помощью подручных средств объяснил, где он неправ! Парадоксально, но для Адама это был глоток свежего воздуха.

А потом он, конечно, продолжил злиться. Местами даже ненавидеть. Если он не может быть действительно хорошим, вот чтоб честно, без лести и без оглядки на родителей, то он, пожалуй, будет действительно плохим. Тем более, у него появилась благодарная публика и собеседник в лице очередного отцовского партнера по всяким там бизнесам. 

Вау, вау, тише!

Невероятно, но Дарлинг, вообще-то, тоже его видел, как и Нив с её мексо-мадре. Видел его, Адама, а не родительскую тень. И, когда пришло время, поддержал желание Адама из этой самой тени выбраться. 

Мысль, что суть фамильяра буквально быть чьей-то тенью, Карверу не по нутру.

А вот то, что этой участи можно легко избежать - как это сделал Дарлинг - очень даже кстати. Тем более, быть в форме фамильяра Адаму не особо нравится. Все слишком громкое, яркое, странное, резкое...

Сутулиться он, конечно, не перестал. Выкуси, мадре.