Авель не знал своей семьи, у него никогда не было места, которое мог бы назвать домом и почувствовать себя там в безопасности. Его взяли под опеку в возрасте двенадцати лет, и если прежде он думал, что ничего хуже приюта не существует, быстро понял, насколько ошибался. За один день он обрел троих братьев и столько же сестер разного возраста, а также кучу грязных обязанностей в доме развлечений. Наверное, Авелю повезло родиться с неприглядной и блеклой внешностью, иначе ему бы сразу пришлось заниматься не только уборкой посуды в пабе на первом этаже и номеров на втором. Уже ребенком он видел и знал гораздо больше о предпочтениях взрослых, чем мог принять, но не мог повлиять на свою судьбу. Зашуганный, неуверенный в собственной значимости, и не знающий, что может делать лучше, чем прибирать за другими, Ви научился не только бесшумно двигаться, но и понимать, когда следует появиться или исчезнуть. Юноши и девушки, работающие в доме, отчего-то любили его общество и искали его при любой возможности. От того ли, что он всегда молча выслушивал их жалобы и помогал обработать полученные раны, или потому, что не видели в нем опасности - не вникал, да и не хотел. Авель вертелся так, как у него получалось, изо всех сил стараясь не впутываться в неприятности. Пропущенные из-за мероприятий в доме школьные уроки, старательно компенсировал в свободные минуты, которые появлялись не особо часто. Для сверстников он казался обычным скромником-заучкой: молчаливым и замкнутым, живущим где-то у черта на куличиках.

Все изменилось в тот день, когда на него обратил внимание один из постоянных посетителей. Тогда он впервые захотел от Авеля не только помощи в уборке номера, но и непосредственного участия в наведении беспорядка. Юноша не только не мог отказаться от этого, но, судя по многочисленным рассказам местных работников, еще и быть до усрачки благодарным. Таковым он, конечно, не был. Новые обязанности не сломили Авеля, но и не помогли почувствовать себя лучше. Да, теперь на него смотрели немного иначе, но вряд ли бы отказались надеть мешок на голову в процессе - настолько он ненавидел свою внешность.

Когда за ним пришли и рассказали про существование магии, Потока и целой сети Академий с такими же, как он, Авель отказался. И дело было даже не в запугиваниях опекуна - Лав привык. Довольствоваться малым, находить успокоение в одиночестве и не надеяться на то, что завтра все изменится. Привычный паттерн, в котором не существовало возможности, что о его положении узнают сверстники или другие люди, с кем необходимо находиться рядом. Притон, где жил - другое. Здесь все равны и понимали друг друга, разделяя похожую судьбу. Но не в Академии, полной незнакомых и вряд ли доброжелательных студентов.

Изменить свое решение подтолкнула смерть одного из близких для него ребят. Скай всегда был лучиком в этом непроглядном мраке, освещая всем и каждому путь. Он появился немногим позже Авеля, но стал работать шлюхой раньше, потому что обладал, по истине, неземной красотой. Она его и погубила. Лав решил во что бы то ни стало вырваться из этого порочного круга и избежать похожей судьбы, поскольку юноши ни раз обсуждали со Скаем возможность побега. И теперь, если не с ним, то в одиночку точно мог это сделать. Когда Инквизиторы снова пришли примерно через год узнать, не передумал ли Авель обучаться, тот дал положительный ответ. Он все еще боялся того, что его ожидает в этом новом и странном месте, полном сверстников, но его клетка со временем стала слишком тесной, а желание достичь большего - всепоглощающим.