Сальвадор Иларио Вальверде и де Лос Мозос (Salvador Hilario Valverde y de Los Mozos) важную часть своей осознанной жизни провел в Вальядолиде, в Испании. Для него это родной город, он в нем вырос, учился, ходил в церковь. В его воспитании принимали участие только его дед, прадед (до того, как ему исполнилось 11, потом он умер) и их семейный священник, по совместительству епископ местного собора. Сальвадор ничего не знал и не пытался узнать. Его вполне устраивало, что его воспитывал дед. А история там по драматичности заслуживает экранизации: мать Сальвадора была глубоко по девочкам, бабушка её поддержала, за что дед с прадедом её выгнали из дома, а девушку с помощью хороших друзей семьи довели до беременности, в надежде, что она одумается, однако, незадолго до рождения ребенка, она сбежала в соседний муниципалитет, где родила ребенка и оставила в больнице. Сальвадора нашли по горячим следам, но вот его мать стать не стали, поставив крест. Спустя годы она попытается связаться с своим сыном, но у неё не получится.
Сальвадор всегда был довольно крупным малым, и дед с прадедом, закоренелые фалангисты-антифранкисты, воспитывали его человеком, способным постоять за себя. В общем, Сальвадор всегда был задирой. Он сразу избрал для себя практику “лучшая защита - это нападение”, и придерживался её как в детском саду, так и в школе. Сальвадор был обязан регулярно, не реже чем каждое воскресение (обычно чаще) посещать церковь, подтягиваться и отжиматься каждый день, трудиться, а также изучать языки. Последнее было особенно важно в том контексте, что Сальвадор очень часто путешествовал, по инициативе деда, по Европе и по миру. Нет, они не были богаты, дед с прадедом вообще оба пенсионеры, но они всегда затягивали пояса, чтобы вместе с Сальвадором посмотреть мир.
Учился Сальвадор в католической школе, где был задирой. Часть его агрессии он усмирял через, вначале, кикбоксинг, на который ещё с детского сада ходил, потом расширил свой интерес на летхвей и баньшай из Мьянмы, а потом и капоэйру из Бразилии. Эти боевые искусства стали его хобби.
Посещение неких людей с предложением об обучении в закрытой школе в Америке было неожиданностью, но ещё большей неожиданностью для него стало существование ведьм, ведьмаков, фамильяров, Скверны и всякого такого. Пожалуй, то, что перечеркнуло его шансы на приятное времяпрепровождение в академии, заключалось в его способностях, а именно - некромантии. Взаимодействие с трупами даже за пределами всяких фентези не поощряется, недаром в Индии все, кто связан с взаимодействиями с телами, считаются Неприкасаемыми. Потому на Сальвадора косились все, от учеников до преподавателей. Он старался делать вид, что ему всё безразлично, но внутри него копился гнев. Ситуацию не улучшало и то, что у Сальвадора не было партнера. Ему пришлось делать сшивку с каким-то пареньком, с которым Сальвадор так и не смог подружиться и сделал его грушей для битья.
Ровно до следующего года. Наконец, Сальвадор нашел свою половину, своего фамильяра. Лейя… он был бы очарован ей, если бы она чуть ли не с ходу стала “выкручивать ему яйца”. Они были как кошка с собакой, и все в академии, от учеников до преподавателей, готовы были поклясться, что если бы Лейя была мужчиной, то Сальвадор её давно бы прибил. Эскалация конфликта в вылилась в поскрипывание кровати, жаркие стоны и немного флюидов, включая кровь. С тех пор всё у них стало налаживаться, в геометрической прогрессии, и Сальвадор уже в Лее души не чаял.
Высшее образование, переезды, регулярные путешествия. Сальвадору нравилось поддерживать Лейю, сам он предпочитал зарабатывать способами “авантюрными”, куда Лейя сама с удовольствием вписывалась. В конечном итоге, они сыграли громкую свадьбу в Париже, где они обвенчались по католическому обряду и поженились юридически, где им костюмы шили японские модельеры, работающие во Франции, в китайском стиле из сычуанских тканей. Украшения же, от колец до сережек и запонок, из золота, изумруда и платины. После медового месяца, длинной в три месяца и по всему Тихому океану, со всех его сторон, они переехали в Массачусетс, где купили большой дом, буквально в менее чем десятке километров от Академии, поскольку Сальвадор устроился туда преподавателем. С тех пор там и живут с кайфом.